Яркие, красочные картинки для дилетантов аниме)Хорошего вам расположения):gs:

Цветочки прекрасные, это не горы не реки и не курорты у моря неодинаковые, возлюбите цветочки, они возле, а то возлюбите что нибудь, что вдалеке от вас, все гроши на стезю и профукаете)))

Хорошие, добросердечные, милые, романтичные картинки для вашего отличного, замечтательного расположения:):fl1:

Три девицы под окном...)

Жизнь абсолютна всевозможных ситуаций, забавных и не больно:fd: А мы взираем неодинаковые картинки про них и получаем блаженство):gs: Картинки всего для вас)

Летел я как-то в командировку в Москву. Рядом со мной у окна приткнулся какой-то мужик, какой залпом же уснул. Мало ли, рейс ранний, может не выспался, может после вчерашнего не отошел. Бывает, словом. Когда стали разносить еду и напитки, очнулся на минутку и осведомился:
- Какая станция?
- Копенгаген, - пошутил я, а он опять бельма затворил.
Так до самой Москвы и дрых, дебоши на борту не устраивал, будто кое-какие, никого не волновал, даже не храпел. Как говорится, ни картина “Ирония судьбы” не освободить, ни в Youtube не командировать. А когда уже стали на посадку выступать, он опять пробудился и полусонно осведомился:
- На какой вокзал прибываем?
- На Внуковский, - отвечаю, заливаясь.
Только тогда он бесповоротно очнулся, огляделся и ошеломленно осведомился:
- Так это – аэроплан?
- Ну ага, – отвечаю, – самый взаправдашний аэроплан, “ИЛ-86”.
- Вот баба – стерва, взяла мне билет на аэроплан и ничего не взговорила, - покачал головой мужик.
- Вы что, ничего не помните?
- Ни-че-го, – повинно откликнулся мужик.
А тут и аэроплан опустился. И тогда я по-настоящему осмыслил, что таковое “автопилот”.

Одесса 1985 год. Времена телефонов без определителей номеров. Два приятеля-курсанта вернулись из увольнения взбудораженные и все времена приговаривали: Ну и гад, давай и поц.
На мой вопроc: Кто гад?Кто поц?они мне рассказали вытекающую историю.
Вооружившись телефонной книжкой города Одессы, приятели стали обзванивать одесситов со "смешными" фамилиями дабы подшутить над ними.
Звонят, примерно, Сидорову и спрашивают: "Аллё, это Сидоров?"
На том гробе ничего не думающий Сидоров отвечает: "Да, Сидоров".
В ответ ему "шутят": Да какой же ты Сидоров, ты Сидоров на букву "Пэ" и тут же запускают трубку.
Затем названивают Орлову и заявляют, что он Козлов и вновь запускают трубку.
Всё выступало будет плавно до тех пор, доколе не влип им одессит по фамилии Пенис.
Мои приятели дозвонились до Пениса и спашивают у него: "Дорогой товарищ, а вы знаете, что значит ваша фамилия?"
На что товарищ Пенис жестко отвечает: "Да, знаю, и советую вам пойти на мою фамилию и будто можно бойче!!!". И после этого беспардонно запускает трубку и вяще не подходит к телефону.
Ну не гад, а?

Жуткая пьянка у дружков на хате… Стоим на балконе ватагой(человек 10)курим. А я до этого капусты с горохом навернул, знаете, будто у брюхатых – пожелалось)) Вдруг, ощущаю, поджимает… Дай, кумекаю, под шумок давление в отсеках скомпенсирую. Улица почитай, все орут, накурено – никто и не заприметит. Потихоньку расслабляюсь, готовясь травить шептуна помалу… И тут виновница торжества – хозяйка хаты, курит с нами на балконе, вскинув десницы к небу и прельщая наше внимание к происходящему где-то, закричит: "Тихо!Тихо!!",- неприкрыто желая, дабы все заткнулись. Я никак не был готов к таковому повороту событий… И будто н/азло все взаправду разом умолкли!В вытекающее миг атмосфера сотряс продолжительный плотный подобный с "баском" смачный перд!))Меня было не застопорить!Все безгласно удалились с балкона вовнутрь, лишь мой дружок, какой стоял возле, колотился в конвульсиях дикой ржачки…
Я сам кумекал, что на этом история заканчивается...
Но когда я, задушенный, осведомился у него, мол, зачем ржать-то настолько, мне будто ныне людам в бельма взирать?? В ответ он, с трудом сдерживая истерику, выдавил: "Это она...?!" От этого я сдох моментально сам. Представьте себе барышню, быть может, самых беспорочных правил, какая на буркалах у всех, предварительно освободив публику от избыточного гула, настолько по-отцовски перданула…. В всеобщем, мы с корешем не могли опамятоваться в себя еще минут 15...

Тренер вратарей ЦСКА Вячеслав Чанов повествует...
На тренировках тоже встаю в ворота, сигаю.
Ещё Вагнер Лав поражался:
- Невероятно!Вы бросаетесь и бросаетесь!
- Падать-то воздушно, - отвечаю. - Тяжело вздыматься.
На минуточку, Вячеслав Викторович Чанов родился в 1951 году.

друг рассказал:

ГРУбая реальность.

Вчера ввечеру гаишники застопорили машину. Ехал на габаритках(запамятовал включить фары).
- Добрый вечер. Почему фары не вкалывают?Ваши документы.
- Пожалуйста.
- Так, у вас страховка просрочена.(понижая голос)Это(вглядываясь в водительское)Андрей Владимирович, будет вам стоить, настолько взговорить, пятьсот рублей.
- Знаете, машина не моя, бабы. Я всего что из Киева прилетел, вон чемодан в машине...
- Пойду, проколочу вас по базе.
- Давайте.
- Странно. На вас ничего дудки. Ни одного нарушения. Андрей Владимирович(переходя на доверительный тон), а вы где вкалываете?
- Вы аккуратно хотите это выведать?
-(чуть панибратски)Да я сам предназначался в армейской рекогносцировке. А что, изреките, наши будто там, взаправду воюют?
-(назидательно)В наше времена чем крохотнее знаешь, тем важнее дрыхаешь.
- Все осмыслил. Ну(отзывается честь)безоблачного пути. А страховочку оформите. Они и по воскресеньям вкалывают.

Системный администратор Вадик, сдавленно чертыхаясь, карабкался по водосточной трубе на иной этаж. Задача частично упрощалась тем, что офис располагался в древнем особняке, чей фасад украшало бездна декоративных лепных элементов, за какие при надобности можно было уцепиться. Вадик нелицемерно гадал, что подобный надобности все-таки не возникнет, ибо, несмотря на наличность внизу газона с опрятно оболваненными сорняками, бросаться было бы длинно и больно. С иной сторонки, найденную сложность процессу добавлял еще и тот факт, что размеренная сисадминская труд не располагала к совершенствованию акробатических навыков. Она располагала к философскому миросозерцанию под пиво с чипсами, и сама по себе стимулировала бешеный рост недюжинно пуза, однако никак не мускулатуры плечевого пояса. Однако Вадик с упорством альпиниста-спасателя влезал ввысь — там, в приветливо распахнутом окне, его уже терпеливо дожидался заветный приз в мурле основного бухгалтера фирмы — Валентины Александровны.

Этот пролетарий девай возник для Вадика не абсолютно традиционно, то жрать, не с просмотра френдленты в «Фейсбуке» под чашечку кофе, а с острого звука, прокатившегося по этажам офисного фокуса и затихшего перекатистым эхом где-то в районе переговорной. «Примерно настолько, верно, должен звучать заводской гудок», — покумекал Вадик, вряд не пролив от неожиданности горячий кофе себе на штаны, — «или, будто вселенная, раненый бизон в матримониальный период». И алкая прежде он ввек не сталкивался с ранеными бизонами, однако интенсивность звука в децибелах, а также его полифоническая насыщенность велеречиво говорили о том, что бизон, будто вселенная, крайне недоволен и больно враждебен. Со вздохом бросив недопитый кофе, Вадик отправился на розыски ключа аккустической анормальности.

Короткое расследование ввергло Вадика к дверям бухгалтерии, размещенной на втором этаже. Двери были сварены из гладких стальных листов и покоились на массивных металлических петлях, каким наверняка позавидовали бы ворота небольшой средневековой крепости, а вылезавшее во двор окно было забрано сдвижной железной решеткой. Подобные меры предосторожности были отнюдь не избыточными, ибо в небольшой клетке, где располагалась бухгалтерия, было круглых две безмерно значимых для фирмы ценности: огромный древний сейф, в каком хранилась оборотная наличка, и главнейший, она же единый, бухгалтер Валентина Александровна. Валентина Александровна вполне могла посоперничать с сейфом в монументальности, оттого они оба успешно заполняли собою все здоровое пространство помещения — ничего другого в этот скромный приют балансов и авансовых счетов запросто не помещалось.

С Валентиной Александровной у Вадика взаимоотношения не выработались как-то с самого азбука. Главный бухгалтер гордо находила сисадмина чем-то посредственным между дворовой прислугой и мальчишкой на побегушках, отзываясь распоряжения «быстро все починить» гадливым и не терпящим прекословий тоном. При этом «что-нибудь» доводилось починивать довольно-таки дробно, ибо Валентина Александровна изображала безотносительным рекордсменом города по скоростному запуску присланных по электронной почте вирусов, запихиванию в принтер бумаги со скрепками и выдергиванию каблуками крученной четы из висящего на стене свитча. Вадик тоже не оставался в долгу: в ответ на претензии из серии «я опять не могу ввалиться в бухгалтерию» он галантно рекомендовал Валентине Александровне засесть на диету, а заявку «купить что-нибудь, дабы я могла нормально вкалывать на компьютере» как-то отверг с резолюцией «невозможно выполнить в связи с отсутствием в розничной торговле мозгов».

Сегодня Валентина Александровна заявилась на работу пораньше, дабы проверить подготовленные накануне отчеты в фонды, отворила магнитный замок бухгалтерии собственным электронным ключом и по моде захлопнула за собою бедственную металлическую дверь. Поскольку главнейший бухгалтер век беззаветно стояла на страже финансовых интересов фирмы, и принципиально не оплачивала счетов, если принесший их сотрудник не был готов представить раскатанное обоснование, зачем оно надобно и зачем на этом невозможно сэкономить(а необычно, если этого сотрудника кликали Вадик), в качестве системы контроля доступа на предприятии использовалась самые грошовые магнитные замки, какие Вадик всего сумел раздобыть и приладить на двери кабинетов. Однако в этот один природная прижимистость сразилась с Валентиной Александровной дурную шутку: вряд ворота бухгалтерской цитадели сомкнулись за ее могучей спиной, в компьютерных мозгах грошового электронного замка приключился какой-то непредвиденный сбой и он всецело заблокировал дверь, отнекиваясь реагировать и на кнопку открывания, и на прикосновение электронного ключа. Валентина Александровна очутилась в западне.

— Что тут приключилось?— Озабоченно поинтересовался директор, привлеченный на иной этаж подозрительным и весьма интенсивным гулом.

— Дверь заклинило, — мрачно отозвался Вадик. — И не сломаешь, беспробудная, зараза.

— Выпустите!— Изнутри бухгалтерии на гладкий металл градом сыпались перекатистые удары. — Немедленно выпустите меня отсюда!

— Может, этаж обесточить?— Предложил директор. — Там жрать рубильник, в щитке на лестничной клетке.

— Бесполезно, — отмахнулся Вадик, — магнитный замок запитан от аккумулятора, сам по себе он разрядится в важнейшем случае сквозь пару дней. А она там за это времена помрет от голода. Или от стресса. Эй, послушайте!— Вадик попытался перекричать не на шутку разведшуюся Валентину Александровну, какая, похоже, ввалилась в взаправдашнюю истерику, — там на стене, справа от двери, висит металлический ящик. Откройте его, внутри черная батарея. Снимите с нее любую клемму и замок разблокируется!

— Вот еще!— Донеслось с той сторонки. — Я вам не программист!Я в этом ничего не разумею!Выпустите меня безотлагательно, слышите?

Вадик с директором тоскливо переглянулись.

— Валентина Александровна, — примирительно прокричал Вадик в дверь, — вы сможете отворить решетку на окне изнутри?Я сейчас влезу к вам по водосточной трубе и отключу батарею сам.

***

— Это все он!— Разгневанно навестила вздрагивающий перст на Вадика взлохмаченная, разгоревшаяся, однако вызволенная из неволи Валентина Александровна. — Это он не справляется со своими непосредственными обязанностями, в итоге чего я очутилась взаперти!Я спрашиваю безотлагательно встретить меры административного норова!

Вадик хранил молчание, понуро глядя в пустотел.

— Послушайте, Валентина Александровна, — выдохлось оборвал ее директор, — изреките, когда к вам в завершающий один залезал в окно взаправдашний живой дядька?

— Не помню… — Растерянно произнесла бухгалтер.

— Ну настолько вот и употребляйте моментом!